Предложение по воздвижению храма-памятника „Св. Александр Невский“ было сделано Учредительным народным собранием 1879 года, состоявщемся в средневековой столице Тырново (Царевград Тырнов).
Председателем собрания был экзарх Антим I, заместителем председателя — Петко Каравелов, брат поэта Любена Каравелова. Именно он предложил „построить мемориал в городе Тырново на Чан Тепе (Царевец), обязав таким образом людей нравственно“. Следовало посвятить храм Святому Александру Невскому, небесному покровителю и защитнику Царя-Освободителя – императора Александра I и победоносной русской армии. На этом заседании появилось еще одно предложение со стороны д-р Петра Берона. Он считал правильным воздвигнуть подобный храм на вершине Св. Никола вблизи города Шипка в горе Стара планина. Предложение д-ра Берона отклонили, а предложение Каравелова приняли с воодушевлением. Сразу был составлен Комитет с председателем эпископом Климентом Браницким (Васил Друмев). Эму поручили организовать работы по воздвижению храма-памятника. Для того, чтобы собрать средства, Комитет отпечатал Конситуцию в 40 000 экзеплярах и стал продавать их наподу по 4 стотинок за штуку.
В 1880 году Второе обыкновенное народное собрание по просьбе Его Величества князя Александра Батенберга решило вместо того, чтобы воздвигнуть храм-памятник в Тырново, как это было принято на Учредительном собрании, возвести храм-памятник в Софии – новой болгарской столице.
Заместитель председателя этого Народного собрания Стефан Стамболов возразил: „Храм должен быть построен в старой болгарской столице – Тырново, потому что это было решено на Учредительном собрании!“. Но депутаты единодушно поддержали желание князя Батенберга. Предложение было представлено в Народное собрание премьер-министром Петко Каравеловым.
19 февраля 1881 года, в годовщину Освобождения Болгарии, князь провозгласил следующее заявление болгарскому народу:
„Возлюбленные мои поданные!
Народное собрание, в свою очередь, выразило желание воздвигнуть в моей столице великолепный храм во имя святого Александра Невского, в котором нужно молиться Всевышнему за процветание Царя-Освободителя и его народа и ради утешения души героев, павших за освобождение Болгарии.
Сегодня, в день счастливого празднования возведения на престол Его Величества, я как болгарин и Я, разделяющий высокое чувство благодарности, которое вдохновляет болгарский народ, считаю наиболее подходящим провозгласить эту заповедь для осуществления желания народа.
Я обращаюсь к тебе, мой любимый народ, и приглашаю каждого черовека дать свою лепту на сооружение этого честного храма, который будет заодно и памятником признательности болгарского народа Царю-Освободителю.
Подобной высокой цели способствует любое благодеяние.
София, 19 февраль 1881 года
Александр“
26 февраля 1882 года по приглашению князя Александра Батенберга была составлена Центральная комиссия по выполнению прокламации: председатель – Его Превосходительство князь Александр Баттенберг, и члены: Петко Каравелов – председатель Совета министров, Петко Р. Славейков – министр внутренних дел, Михаил К. Сарафов – министр просвещения, Его Высокопреосвященство Митрополит Софийский Мелетий, Его Превосходительство архимандрит Кирилл, Его Величество святейший священноэконом Тодор Митов – исповедник дьякона Левский перед его смертью, Н. Сукнаров – председатель Народного собрания, Н. Даскалов – мэр Софии, Д. Коцев – помощник мэра, В.Х. Янков – председатель Софийского областного руководящего совета, и Константин Стоилов – глава политического отделения Его Величества Князя.
На торжественной закладке первого камня храма-памятника в качестве делегатов из Восточной Румелии присутствовали епископ Левкийский Гервасий, Константин Величков и инженер Николов. Акт и надпись были прочитаны епископом Гервасием.
Для любознательного читателя, после исторического осмотра закладки первого камня памятника, следует отметить, что это гранит из Витоши, гранит – морена, расположен в криптовой части храма, предусмотренной в качестве пантеона именитых и достойных болгар, но с 1966 года ее приспособили для галереи средневековой болгарской иконы, филиала Национальной художественной галереи в Софии. Они расположены в так называемом „Золотом зале“. Там каждый может увидеть его и полюбоваться его размером.
В мае 1882 года при Центральной комиссии был создан комитет, который должен был заботиться о выполнении ее решений. Его председателем был архимандрит Кирилл.
Задача комитета, его права и обязанности, его состав и управление определены в отдельных внутренних правилах, которые должны были строго соблюдаться. Его Превосходительство Тодор Митов, Д.В. Агура – главный секретарь Министерства внутренних дел и здравоохранения, Д. Хранов – генеральный секретарь Министерства иностранных дел и вероисповеданий, А. Иванов и Ю. Трудененко, начальники Счетного и Административного отделения Министерства внутренних дел и национального здравоохранения, С. Тенев – старший офицер запаса в Министерстве внутренних дел и здравоохранения, П. Валков – начальник управления по делам религии в Министерстве иностранных дел. Тенев и Вальков были членами – секретарями комитета, а А. В. Войников, старший заместитель начальника при Счетном отделении, был членом – казначеем.
До начала строительства храма этот состав комитета менялся следующим образом: председатель – Стоян Петков, учетчик – А. Войников и члены: протоиерей Иван Гошев, В. Васильев, Йордан Наумов и Ст. Станимиров, а после смерти А. Войникова его место занял Ив. Д. Горанов.
В течение 22-летнего периода с момента создания комитета до начала строительства изменения в составе были естественными – по причине возраста, смерти или по другим причинам административного характера.
В мае 1882 года министр внутренних дел Григор Нахович издал циркуляр для губернаторов областей, в котором сообщалось о комитете, созданном при Центральной комиссии для воздвижения храма-памятника, и просил их предложить муниципалитетам поверенных им округов создать муниципальные комитеты для оказания комитету полной помощи. В том же циркуляре министр отметил, что все вопросы, касающиеся исполнения Высочайшей прокламации, должны быть согласованы с вновь избранным комитетом.
Комитет, со своей стороны, желая реализовать эту благочестивую и патриотическую работу, обратился к болгарскому народу в чрезвычайно патриотическом духе. Я передаю полный и точный текст заявления, опубликованного в Государственной газете №. 62/1882 года. Оно не только назидательно и поучительно для современного болгарина, но и выражает уважение к нашим предкам.
С опубликованием Возвания болгарскому народу комитет составил и обнародовал инструкцию для храма-памятника „Св. Александр Невский“. В ответ всему этому повсюду в стране были созданы муниципальные комитеты по сбору денежных средств, а в храмах были размещены дискосы.
В поддержку фонда строительства храма-памятника первым примером был князь Александр I, отдавший сумму в 5000 золотых левов. Местные муниципалитеты также присоединились к муниципальным советам, пообещав из своих бюджетов суммы на строительство храма-памятника. Городской совет Софии первый в стране выделил 26 февраля 1882 года грант в размере 200 000 левов, подлежащий выплате в течение 10 лет – по 20 000 в год. Из-за финансовых трудностей после 1884 г. решение было изменено и общая сумма в 92 000 левов была фактически предоставлена до завершения строительства.
Результаты вспомогательной акции не были особенно обнадеживающими. Полное равнодушие к делу показало население Восточной Румелии. Тем не менее, в течение девяти лет, с 1882 по 1891 год, фонд для строительства храма-памятника располагал наличными в сумме 700 000 левов. С 1891 по 1895 год денежные средства фонда выросли до 1 000 000 левов. Независимо от того, сколько времени прошло до начала строительства, в 1904 году сумма фонда составляла 1 900 000 левов, а в конце 1906 года она достигла 2 100 000 левов.
Медленный сбор денежных добровольных средств, нерегулярность и застой этого патриотического дела напрямую зависят от смены правительств. Разделение на русофилов и русофобов, консерваторов и либералов, огромное количества партий – все это и есть знаком современности, особенно сейчас!
Я далек от намерения политизировать и сместить центр этого поистине благородного народного дела – строительства храма-памятника, но бесспорным является тот факт, что смена премьер-министров в упомянутом мне направлении, сказалась на воздвижение храма, притом неблагоприятно. Однако народное стремление к воздвижению подобного памятника благодарности не угасает, благодаря чему мы сегодня можем гордиться настоящей святыней столицы, храмом-памятником „Св. Александр Невский“.
Деятельность Комитета бесспорна и неоспорима. Его активисты осуществили огромную деятельность по выполнению желания Центральной комиссии и комитета начать строительство в 1885 году. Сам князь Александр I сильно заботился о построении храма-памятника.
В 1883 году, в самой активной поре деятельности комитета и сбора средств болгарским народом, Центральная комиссия в лице Совета министров постаралась установить отношения с Россией, чтобы оттуда порекомендовли подходящего архитектора для создания проекта храма-памятника. Для этой цели Министерство общественных зданий, дорог и коммуникаций обратилось с письмом к мэру Санкт-Петербурга, который отправил в ответ несколько архитектурных проектов. Центральная комиссия под председательством князя Батенберга рассмотрела проекты и остановилась на сделанного академиком Иваном Богомоловым. Фактически, проекты, отправленные мэром Санкт-Петербурга в Софию, были конкурсными идеями дла храма в Санкт-Петербурге на месте покушения на Царя-Освободителя Александра II.
С 1882 по 1896 год первоначальные руководящие структурные действия изменились. Центральная комиссия и Комитет по вознесению соборной церкви „Св. Александр Невский“ занимается только сбором любых пожертвований, но только от болгар.
С 1896 по 1913 год действовали другие структуры: Комиссия по строительству Министерства общественных зданий, ответственная за строительство зданий как раз перед Советом министров.
Комиссия по строительству начала функционировать по приказу № 282 от 28 февраля 1896 года министра общественных зданий, дорог и коммуникаций. Комиссия в составе: архитектор Петко Момчилов – руководитель Архитектурного отдела Министерстве общественных зданий, Йордан Миланов – заместитель начальника того же отдела в министерстве, Иван Д. Нестеров Стоимен Сарафова – инженеров и руководителей Инженерно-технического отдела в Министерстве общественных зданий. В той же комиссии вошли и два члена Комитета по сбору пожертвонаний для строительства храма-памятника: Стоян Петков – бывший председатель и Атанас Войников – бывший казначей комитета.
Таким образом, Совет министров поручил Министерству общественных зданий, дорог и коммуникаций воздвижение храма-памятника при полной согласованности со Священным Синодом Болгарской Православной Церкви до самого завершения строительства.
Весной 1896 года болгарская делегация отправилась в Россию на коронацию императора Николая II. Найден Геров, член делегации, получил правительственный мандат на поиск другого архитектора для храма-памятника. По возвращении из Санкт-Петербурга Найден Геров сообщил министру общественных зданий Маджарову, что мэр Санкт-Петербурга порекомендовал ему архитектора – специалиста по церковной архитектуре, профессора Императорской академии художеств. Найден Геров установил личный контакт с профессором Александром Никаноровичем Померанцевым, ставшим главным архитектором нынешнего Патриаршего кафедрального ставропигиального храма-памятника „Св. Александр Невский“. Храм-памятник, впечатляющий своей внешностью: куполами, полу-куполами, четверть-куполами, при всем своем внушительном облике, видном издалека и вблизи, свысока или с непосредственной близости – работа профессора Померанцева. Незагроможденный экстерьер и интерьер в сочетании с древневизантийской и с отчетливыми болгарскими традициями внушают респект любому ценителю устройства соборов и особенно православной традиции. Профессор Померанцев считался одним из самых из самых талантливых и продуктивных специалистов в этой области в конце ХIX-го и начале XX-го века.7
Наиболее значительными архитектурными достижениями профессора Померанцева являются: здание Синодального училищного совета и школы с церковью Святого Александра Невского и Народный дом императора Николая II в Санкт-Петербурге, Киевский музей, памятник Александру III близ храма Христа Спасителя в Москве, храм памятник на пике Шипке и Русский монастырь в городе Шипка.
После получения информации от Найдена Герова Совет министров в лице министра общественных зданий отправило проф. Померанцеву официальное приглашение и в письме № 258 от 10 июня 1896 года предложило переработать план архитектора Богомолова, увеличив площадь здания. 27-ого числа того же месяца проф. Померадеров ответил, что принимает предложение, но условия будут соглосоваться в Софии после его ознакомления с местными условиями и ценами.
В тот же день ему ответили телеграфически, что сделка принимается и его ожидают в Софии. В конце августа 1896 года проф. Померанцев прибыл в Софию и начал изучать наши условия строительства и цены материалыов и рабочей силы. Он принял участие в заседании Комиссии по строительству, состоявшееся 11 сентября того же года года, и представил в меморандуме ескиз по укрупнению квадратуры проекта покойного архитектора Богомолова. Министр Маджаров, в свою очередь, направил протокол этого заседания в Совет министров.
Переговоры между болгарским правительством и профессором Померанцевым до заключения контракта продлились довольно долго – целых восемь лет вплоть до 1904 года. Огромное количество ангажиментов профессора Померанцева в Петербурге и Москве, внесение поправок в предлагаемый болгарской стороной договор, принятие одних требований и отказ от других, смена правительств – все это задерживало начало строительства храма-памятника. Неприятное промедление заставило многих общественных деятелей разочароваться в реализации задуманного патриотического дела по возведению монументального собора.
1 апреля 1904 г. газета «Уцень» сообщила: „Вчера в столицу из Петрограда приехал профессор Петроградского университета, архитектор Померанцев. 30 апреля 1904 жителям Софии сообщили, что в тот же день было заключено соглашение между болгарским Советом министров и профессором Померанцевым. В этом соглашении договаривались точные права и обязанности архитектора, выдвинутые Комиссией по строительству, и были учтены предыдущие решения Совета министров. Основными требованиями к архитектору со стороны заказчика – болгарского Совета министров, были: в храме-памятнике должны размещаться 4-5000 человек, по четыре человека на квадратный метр. Стоимость строительства без росписей не должна превышать 3 500 000 лв. Контракт был подписан между министром общественных зданий Димитром К. Поповым со стороны Болгарии и профессором Александром Николаевичем Померанцевым. Соглашение было потверждено Постановлением Совета Министров № 360 от 8 мая 1904 г.
На заседании 20 мая 1904 года председатель Комиссии по строительству сообщил, что планы по строительству храма, присланные профессором Померанцевым, прибыли. После их осмотра комиссия приняла решение проинформировать профессора Померанцева насчет требования, чтобы система отопления собора была паровой. Команда главного архитектора должна был представить в Комиссию программу строительства, генеральный план здания, проект временных зданий, необходимых в период строительства, и тендерную документацию по старту строительства храма-памятника.
Команда главного архитектора храма-памятника, профессора Померанцева, состоялась из двух помощников: Александр Николаевича Смирнов и Александр Александрович Яковлев, которым было поручено строительство здания. С самого начала строительных работ и вплоть до завершения строительства собора „Св. Александр Невский“ упомянутые архитекторы неизменно присутствовали на стройке. Проф. Померанцев, с которым все координировалось его помощниками и доверенными лицами, руководил строительными работами и всем, что касается внутреннего убранства, издалека, он приезжал в Болгарию много раз, когда было нужно и срочно, но не оставался постоянно в Болгарии. Вот почему было создано его представительство в столице – Бюро. Из архива здания храма-памятника видно, что большинство подписей принадлежат арх. Смирнову, а не профессору Померанцеву. Создается впечатление, что в отношении строительства здания ответственной фигурой являлся арх. Смирнов, а в отношении внутренней отделки стен, мрамора, мозаики и икон ответственность носил арх. Яковлев. Это он спроектировал мозаичный узор внутренней части балдахина над центральным алтарем. Обобщая эти мои рассуждения и выводы, скажу, что руководство строительством храма-памятника в нисходящем направлении было построено следующим образом: проф. Померанцев, арх. Смирнов и арх. Яковлева, и все трое работали в полной синхронизации, без внутренних противоречий. Конструкция, архитектура и стиль безупречны, строительные материалы – долговечны. Требования к поставщикам строительных материалов были очень высокими.
16 июля 1904 года проф. Померанцев прибыл в Софию. Бюро ознакомило Комиссию по строительству с тендерными документами на отдачу земляных работ предпринимателю. Был представлен общий строительный план, проект временного офисного здания для команды проф. Померанцева и проект складов для хранения строительных материалов. Вместе с тем Бюро сообщило Комиссии по строительству, что камни, находящиеся на строительном объекте, доставленные 8 лет назад, не подходят для кладки в фундаментах и предлагали дробить их для использования в бетоне фундаментов.
Все рассказанное мной свидетельствует об активных отношениях между Комитетом по строительству и Бюро главного архитектора Померанцева, о полезной связи между инвестором и подрядчиком в качестве компенсации 22-летней задержки. За восемь лет при тогдашнем состоянии строительной техники был достигнут значительный успех. Речь идет о периоде 1904-1912 годов и этот необычайный успех может служить примером подражания для наших современных строителей, имеющих ныне превосходную технику для облегчения ручного труда и сокращения времени, которой тогда не было. Современные архитекторы и инженеры-строители, с которыми я разговаривал, с восхищением спрашивают: „За восемь лет этот храм-памятник был построен и росписан?!“ Да, отвечал я всегда. Столица Болгарии украшается 1912 г. восхитительным собором, сейчас памятником национальной культуры. Жаль, что нынешняя политическая элита, ослепленная другими преходящими вещами, абсолютно не заботится о сохранении и восстановлении фресок в жалком состоянии. Что еще можем сказать, кроме того, что это национальное преступление или, точнее, равнодушие к этому значительному достижению болгарского гения, построенного нашими предками и при активном взаимодействии абсолютно разных по душевному настрою Советов министр. Как нужны нашей печальной действительности эти родолюбивые люди, когда наместо того, чтобы жить в демократии, мы живем в демонократии, в которой демоны обладали все слои общества.
Газета „Дневник“ заверила своих читателей о хорошем начале строительства памятника и сообщила об объявлении тендера на раскопки фундамента храма и подвала за 34 000 левов. Тендер с шестью участниками выиграл тендер предприниматель Никола Дишков и его соратники инженер Христо Станишев и Тодор Огнянов. Земляные работы начались 9 августа 1904 года. Согласно исполнительным чертежам траншея должна была оформить фундамент здания длиной 73,70 м и шириной в направлении север – юг 57,65 м с общей площадью 3 380,10 кв. м. Поверхность была исследована в глубину 80 см, 5 м и 18 м. Крайний срок завершения земляных работ – удаление пыли с площадки – был намечен на течение 45 дней. Тот же предприниматель взял на себя обязательство возвести временные офисные здания в Бюро команды Померанцева, склады для хранения строительных материалов, ограждение строительной площадки, служебные помещения и канализацию участка. Из фонда этого предприятия (таким образом названы виды строительной дейности храма-памятника в строительном архиве) на оформление траншея было воплачено 22 417 лв., а на строительство временных зданий – 15 413 лв. , тоест всего – 37 830 лв. Из-за прочности почвы траншею засыпали вместо на глубину 3 м – на 2,73 м. Толщина траншей для укладки бетона в фундамент оформлялась следующим образом: для низких стен – 60 см, а для несущих высоких – 1 м. Фундамент были заложен на 5,20 м ниже уровня криптовой части храма- памятника.
При заливке бетона в фундамент возник спор между Строительной комиссией и Бюро проф. Померанцева. Комиссия хотела поставить гашеную известь, а не цемент. Архитектор Смирнов отказался подписывать тендерные бумаги и немедленно сообщил об этом проф. Померанцеву. Профессор прибыл из России с другим своим коллегой – проф. Полещуком, специалистом по фундаментам в строительстве зданий. Министр общественных зданий созвал заседание Строительной комиссии для разрешения спора. Спор был разрешен в пользу главного архитектора – цементный раствор с дробленым гравием в фундаментах, а не известь с гравием, в соотношении 450 кг цемента на 1 кубометра песка и 2 кубометра щебня. Строительная комиссия поручила управление этим предприятием архитектору Алексею Начеву, а заливку бетона – Якиму Цветанову. Из-за спора строительство замедлилось, наступила морозная погода и полная заливка бетона в фундамент закончилась только весной 1905 года. Это стоило 41 620 левов. Следующим этапом в порядке реализации было возведение каменной и кирпичной кладки в фундаменты и над фундаментами. Исходными материалами были церовский камень и машинный кирпич из цементного раствора в соотношении 1: 3. В тендере, состоявшемся 4 марта 1905 года, победили партнеры Алексей Иванов и Яким Станишев, принявшие на себя обязательство провести работы в течение 4 месяцев. Строительная комиссия и бюро проф. Померанцева одобрили образец камня, которым предприниматель намеревалсь пользоваться, но кирпичи не одобрили. Им понравился повторно представленный образец – кирпичи, произведенные фабрикой „Изида“. Однако завод не поставлял их ритмично, что привело к невыполнению контракта подрядчиком, его расторжению и к конфискации ставки. Завершение этого завода было поручено Янко Тасеву. Последний окончил свою работу 16 мая 1906 года и получил сумму в 75 500 лв.
Следующим строительным мероприятием, или, как сказали выше – предприятием, была кирпичная кладка каменная кладка объемом 960 куб. м и гранитная облицовка площадью 254 кв. м. Подрядчиком в это время был известный мастер каменщик Янко Тасев, возложивший затем каменную кладку за гранитной облицовкой Якиму Цветанову. Стоимость этих работ составила 53 660 левов.
Строительство продолжалось с каменной кладкой на внешних и внутренних стенах и каменными работами от основания до кровли. Для этой цели использовали машиностроительные, заводские кирпичи и облицовочный камень из врачанских карьер. Я хотел бы подчеркнуть, что каменная кладка и облицовка выполнялись параллельно, так что здание заметно выросло с окончательным внешним видом, что видно и на фотках.
Гипсовые рисунки для карнизов, капителей и других наружных украшений были поручены Виллему Глосу. Кирпичная кладка от цоколя наверх составляла 13 239 куб. м и цена варьировалась, в зависимости от высоты, от 26,88 до 42,56 лв., а на кладку из фонда была оплачено всего 390 760,16 лв.
Каменная облицовка здания – 3 140 кв. м, выработало акционерное общество „Дружба“ из Варны в лице архитектора Николая Юрукова. Саму кладку делали мастера Максим Савов и Петко Стойчев. Стоимость этого предприятия составила 949 793,60 лв.
При строительстве здания на высоте более 10 м и свыше впервые в Болгарии было использовано специальное оборудование – строительный подъемник. С помощью железной диковильки на строительных лесах материлы из лифта перемещались по обширной конструкции.
В 1909 году постройка храма-памятника достигла кровлю. Оригинальный замысел профессора Померанцева включал кровлю с турецкими черепицами по специальному проекту для устойчивости при сильном ветре. Таким образом, здание храма гармонировало бы с окружающими зданиями. Но позже, из-за монументальности здания, решили сделать кровлю из листового медного металла, лежащего на прочной металлической конструкции. На эти работы принимались лишь компании из-за рубежа. Бюро профессора Померанцева подготовило тендерную документацию, где были представлены разные профили из железа: угловые, плоские и другие, верхние концы которых были собраны и собраны с помощью болтов. Нижняя металлическая часть конструкции прикреплялась к плоским железным стенам с помощью длинных болтов под верхней частью стен. Для устойчивости конструкции кровли был сделан специальный эксперимент — 220 кг на кв. м при скорости ветра 40 м/сек. Для этой цели изготовили деревянную конструкцию: доски и балки, искусно изготовленные группой Златко Соколова. В конкурсе на строительство кровли победила немецкая компания „Луи Айлерс“ из Хорнхаузена вблизи Ганновера. Срок выполнения работ был шесть месяцев. Впоследствии пришлось продлить срок исполнения по вине проф. Померанцева из-за сделанных образцов. 19 сентября 1909 года железная конструкция кровли прибыла из Германии, а 24-го числа того же месяца началась установка. Та же самая немецкая компания произвела также металлическую подставку для колоколов. Расходы этого предприятия были распределены следующим образом: на конструкцию кровли – 56 495 лв., на колокольню – 11 414 лв., на тестовую деревянную кровлю – 5 247 лв. и на строительные леса – 8 620 лв., или всего – 81 776 лв.
На металлической несущей конструкции изготовили деревянную доску из сосновых бревней размером 5 × 7 см и доски толщиной и шириной 2 × 12 см. Над ней уложен асфальтовый лист, на котором был размещен медный лист. Реализация этой работы была осуществлена предпринимателем Максимом Савовым, за что он получил 38 320 лв. Договор на это предприятие был заключен 22 марта 1910 года со сроком исполнения – три месяца.4
Если мы дошли до кровли, здесь я хочу уточнить, что огромную работу по траншеям, основам и выравниванию рельефа совершили мастера Никола Дишков и его помощник инженер Станишев из Кукуша. В строительстве приняли участие Н. Юруков – архитектор из деревни Костур, Коста Богдановский из деревни Лобаница, братья Лазарь и Георгий Киселинчевых из деревни Косинец и Иван Наумов Прешленков из деревни Смырдеш. Мастера Максим Савов и Петко Стойчев происходят из деревни Паланечек, а Янко Тасев – из Добарско. Были также мастера строители из Софии, Пазарджика, Разлога и Банско. Основным поставщиком древесины для строительства был Георгий Паланков из города Якоруда, Разложкая область. Более 150 компаний приняли участие в строительство.
Совет министров долгое время откладывал решение о строительстве кровли храма из медного листа и в конце концов приказ № 1053 от 1908 года позволил проф. Померанцеву подготовить необходимые тендерные документы. В них опредселялись толщинамедных листов 3/4 мм, тип облицовки – броня, площадью 4000 кв. м, способ расположения листового металла – лучистая канелюра. Определяется профилированная кровля площадью 700 кв. м, профилированная полоса из медного листового металла, изготовление коронок, разрисованных колец, водосточных желоб по деталям, дренажных труб, вентиляционных отверстий для вентиляции чердаков с декоративной формой глазка. Сюда входила также выработка ажурных крестов для центрального купола, колокольни и небольшого купола над южным и северным входами.
На 14 июня 1910 года был назначен тендер с крайним сроком исполнения – 7 месяцев. Из четырех компаний участников выиграла немецкая „Франц Рагаллер“ из Мюнхена. В этих тендерных документах Бюро проф. Померанцева предусмотрело молниеносную установку, предохраняющую всю металлическую конструкцию кровли и здания. Было подсчитано, что для этой цели нужны два молниеотвода в самых высоких точках: крест колокольни и крест центрального купола. Молниеотводы должны были выступать на 20 см выше вертикальной линии и иметь четыре платиновые края. Сливной провод должен был быть механически связан со всеми частями кровли. Соединение отдельных проводов должно быть выполнено с помощью жестяной склейки. Дренажных проводников должно было быть шесть, по трем на молниеотводе, с поперечным сечением 28 мм, многопроволочные, медные. Провода должны были быть помещены на луженые штыри без изоляторов. Затем они должны были входить в землю через двухметровую оцинкованную трубу для проверки заземления. На глубине 5 метров в земле должны были быть размещены 6 плиток размером 1×1 м и толщиной 1,5 мм, хорошо луженых с обеих сторон. Дальше почва должна была быть хорошо утрамбована и выровнена с площадью вокруг тротуара. Молниеносная установка была поручена инженеру Николау Тотеву сроком на 3 месяца. На возведение медной кровли храма-памятника было оплачено 162 674 лв. Для крестов двух куполов, соответственно, для центрального – 5000 лв., для колокольни – 3500 лв. и для обоих над южным и северным входом – в общей сложности 3100 лв. Кроме того, 15 916 лв. было заплачено за проделывание отверстий молниеотводов для того, чтобы соединить края с медными листами в земле и бороздами в каменной облицовке стен. Эта работа была выполненна Максимом Савовым.
После возведения кровли из металлического листа Строительная комиссия и Бюро проф. Померанцева приступили к созданию металлических оконных рам общей площадью 940 кв.м и с 499 оконных проемов. Оконные рамы были изготовлены из другого железного профиля, чтобы быть двойные, а не одиночные окна, общим весом 24 тонны. Тендер был выигран немецкой компанией „Луи Айлеро“ с шестимесячным сроком исполнения. На эти работы из фонда было выплачено 28 000 левов, а 8,330 левов были выплачены за изготовление лесов в высоких частях здания Максимом Савовым.
Электромонтаж храма-памятника был выполнен инженером-электриком Николаем Тотевым, который подписал контракт 6 июня 1911 года со сроком исполнения 31 декабря 1911 года. Стоимость этого предприятия составила 19 675 лв., а на строительные леса, сделанные Максимом Савовым, было потрачено 7 853 лв.
Следующей строительной деятельностью была внутренняя штукатурка и укладка цокольных сводов. Интересен был рецепт штукатурки на 1 кубометр: песок 0,5 куб.м, известь – 200 кг (гашеная известь), притом в строительный раствор футеровки в один кубик клали 10 кг щетины. Этим самым старались избежать растрескивания стен перед укладкой настенной росписи. Согласно этому рецепту, потребованному Комиссией и Бюром, штукатурка была реализована разработчиком Георгием Савовым.
В 1910-1911 годах наряду с внешней декоративной отделкой внутри памятника был сделан искусственный мрамор от пола до цоколя под настенной росписью, остекление окон и был обявлен тендер на выработку колокол
На западном фасаде храма-памятника был установлен мотив с крестом из врачанского камня, шедевр предпринимателя Виллема Глоса, выигравшего тендер вместе с Г. Киселинчевым 4 июня 1910 года. За это декоративное украшение было заплачено 2 826 лв., 226 лв. из которых за изготовление леса для установки.
Весной 1911 года Бюро арх. Профессор Померанцев составило необходимые тендерные документы на покрытие искусственным мрамором плинтусных деталей внутри всего памятника и представило их Строительной комиссии на утверждение.
В тендерной документации определены: высота цоколя 2,10 м от пола; нижная часть цоколя, высотой в 35 см, изготовлена из искусственного мрамора черного цвета с жёлтыми нитями, дамар; средняя часть цоколя – светло-зеленая, с белыми и серыми нитями, фладер; верхняя часть цоколя, конечная, высотой в 25 см, профиль слегка наклонный, полоса. Полоса темно-красного цвета с желтыми нитями и профилированным кантом желтого цвета отделяет настенную роспись от цоколя. Бюро также определило материалы для изготовления искусственного мрамора на цоколе: в основном белый английский цемент, чтобы краски сохранились во времени. Другие цементы со временем меняли свои цвета и орнаменты.
Площадь искусственного мрамора, пятая и средняя часть, составляла 900 кв. м, а верхняя полоса с фризом – 650 погонных метров. Победителем этого тендера стала немецкая компания „Аксерио“ со сроком исполнения 5 месяцев. На строительство искусственного мрамора из фонда было выплачено 63 067 лв.
4 апреля 1911 года остекление окон было заказано архитектору Антону Торневу. Бюро проф. Померанцева указало в тендерных документах на цвет окон, тип и толщина – светло-желтые, наружные стекла – гладкие, внутренние – с орнаментами, толщиной 3 мм. Остекление в 972 кв.м стоило 23 822 лв.
Иконы иконостаса и иконы кивота в центральной части храма кристальны. Поставка осуществлялась австрийской компанией „Херб энд Швал“ и стоила 1995 лв.. Той поры у болгарского лева было золотое покрытие и поэтому в архивах встречается выражение золотой болгарский лев, необычное для для нашей нынешней реальности!
В это время Строительная комиссия и Бюро проф. Померанцева провели дебаты на колокола храма-памятника. Намеревались заказать их в России, но архитектор Йордан Миланов, член Строительной комиссии, сказал другое – он требовал не статичных, а качающихся колокольчиков, заказанных в Германии или Франции. После консультации по этому вопросу со Священным Синодом Болгарской Православной Церкви чаша весов склонилась в сторону: „Самые известные колокола (особенно в восточно-православном мире) отливают в России, поэтому это стоило бы там заказать“1. Болгарскому послу в Санкт-Петербурге было поручено объявить адреса знаменитых российских колокольней. 30 апреля 1910 года состоялся тендер, на котором победил Колокольно-литейный завод Павла Финляндского в Москве. Он обязывался доставить и установить колокола на месте в Софии в течение 5 месяцев. Мнение руководителя стройкой архитектора Смирнова было учтено при оформлении заказа, так как ему удалось убедить Павла Финляндского снизить цену. Таким образом, дело дошло до предложения в размере 1 рубль 45 копеек за килограмм колокольного сплава при общей массе 25 т и в соответствии с предоставленными командой профессора Померанцева чертежами, в которых содержались украшения и надписи на самих колоколах.
Колокольно-литейный завод П.Н. Финляндского был основан в Москве в XVIII столетии. За отличное качество он получал много золотых медалей и сертификатов с выставок и ярмарок. Этот завод поставлял колокола для городов Русе и Плевен,и в 1903 году получил похвальное свидетельство о хорошо сделанном 711-пудовом колоколе для собора на пике Шипка.
3 июля 1910 года Строительная комиссия собралась по вопросу о колоколах в присутствовии арх. Смирнова. Павел Финлиндский уже принял на себя литье колоколов для храма-памятника. Отвечая на вопрос о точном весе и музыкальных тонах, Финлландский ответил, что невозможно заранее определить вес каждого колокола, а также музыкальный тон, но заверил Комиссии, что все колокола будут звучать мажорно. Общие требования по тоннажу будут выполнены. При этом исполнятся орнаменты и барельефные иконы болгарских святых и святого Александра Невского.
В июле 1911 года проф. Померанчев и П. Павлов из болгарского дипломатического представительства в России временно приняли колокола в Москве, потому что, согласно договору, они – колокола – должны были быть приняты в столице болгар Софии, а не в Москве.
Из России в Болгарию колокола путешествовали по морю – из города Одессы в Варну, и оттуда в нашу столицу прибыли на поезде. От софийского вокзала до здания колокола перевезли буйволами. Колокола сопровождал техник – инженер компании Анисим Лагский. С колоколами компания отправила специальный автомобиль, способный перенести груз до 15 тонн, катушки, крепеж, веревки и лебедки. В середине сентября 1911 года колокола были доставлены в храм-памятник.
Подвеска колоколов специальной металлической подставкой была осуществлена человеческой, а не механической силой. Единственной техникой, если можно так назвать, была лебедка, управляемая 18 здоровыми мужчинами. Способ исполнения был следующим: с помощью роликов колокола были вставлены в камеру склепа, оттуда через отверстие в бетонную плиту под колокольней. Это отверстие было закрыто плитой толщиной 12 см, далее усилено и вылито. Повешение осуществилось веревкой, шкивом, лебедкой, управляемой человеком, физической силой. Таким образом, колокола достигли места подвески. Их подвешевали на колокольне, сначала положив соответствующие деревянные балки, на которые они монтировались перед самой подвеской. Для самых толстых колокольчиков использовались толстые веревки из рафии.
При поднятии третьего по величине колокола весом 2911 кг, первого в порядке подъема, произошла авария. Российскому технику Анисиму Мосисеву Лагскому, представителю фирмы, ответственной за монтаж колоколов, поспешному человеку, по словам очевидцев, пришлось поставить две балки и отпустить, чтобы развязать колокол. При подкладке первой балки, которая была немного толще, он поднял висящий колокол по периферии, чтобы поставить балку, но колокол отцепился от крючка наверху и опрокинулся вниз, за ним упал техник Лагский и по пути вниз еще два рабочих, занятых строительством лесов для самых больших колоколов. Таким образом, погибло три человека: Анисим Лагский, Димитр Тренчев и Георги Русев. Трехтонный колокол, однако, оставался здоровым, неповрежденным. После похорон погибших колокола были подняты на высоту пятьдесят метров, только уже очень тщательно и осторожно.
Отлитые на заводе Финляндского колокола – 12. Самый большой весит 11 758 кг, язык – 374 кг, общий вес – 12 132 кг. Диаметр отверстия колокола составляет 2,7 м, а высота – 2,8 м. Два самых больших колокола – 12-тонный и 6-тонный – украшены декоративным орнаментом, барельефными иконами и рельефными надписями. Все это восхищает и является шедевром русской отливки колокол.
В верхней части стилизованной плитки есть рельефная надпись: „ВОСПОЙТЕ ГОСПОДЕВИ ПЕСЕНЬ НОВУ ХВАЛЕНИЕ ЕГО ВЬ ЦЕРКВИ ПРЕПОДОБНЬ1ХЬ ХВАЛИТЕ ЕГО В КИМВАЛЕХЬ ВОСКЛИЦАНИЯ“ (Пс. 149:1;150:5). Среди различных отрывков этого текста стоят четыре ангела херувима, сотканные с четырех сторон. Под текстом есть линия выпуклых, полукруглых точек – „жемчужин“. На теле колокола друг за другом следуют четыре медальона: Иисус Христос с хитоном и мантией, правой рукой благословляет, а в левой руке держит открытое Евангелие. Справа от Христа – Дева Мария с Младенцем. Правой рукой Младенец благословляет, а в левой держит свиток. Слева от Христа – святой великий князь Александр Невский, одетый в доспехах и царской мантии, правая рука положена на грудь, а левая – на рукоять меча. Между св. Девой Марией и Святым Александром Невским – барельефный медальон святого Бориса – Михаила, крестителя, сидящего на троне, с богато украшенной мантией и короной с жемчугом на голове. В правой руке он держит королевский скипетр, а в левой руке – сферу. Под медальоном святого царя Бориса стоит герб Болгарии. Медальоны имеют двойные рельефные круги с „жемчужинами“.
Второй по величине и весе колокол имеет те же украшения и тексты, что и большой, но на иконах с рельефным медальоном – св. Мефодий Славяноболгарский, в архиерейских одеждах, благословляющий правой рукой, а в левой с книгой, а также Св. Константин – Кирил Философ в одеждах „великого схимника“, тоже в медальоне, правой рукой благословляет, а в левой держит рулет с начальными буквами алфавита. На правой стороне св. Мефодия находится икона общеболгарского покровителя св. Иоанна Рильского. Последний, четвертый медальон посвящен святой Софии Преудрости Божией, покровителяницей столицы. Вес этого колокола составляет 6002 кг. Колокол имеет диаметр 2,24 метра и высоту 2,22 метра.
Чтобы прозвучал мелодичный звук двенадцати колокольчиков, нужны три человека: один для самого большого, один для шеститонного и специалист по движению языков остальных десяти обеими руками и ногой, которая нажимает на деревянную педаль, наклоняющую язык трехтонного колокола. Впервые колокола прозвучали 13 марта 1913 года при взятии Эдирне. С 1916 года колокола использовались непрерывно, несмотря на многочисленные требования „не беспокоить жителей столицы этими колоколами! Хватит этими колоколами, мы хотим тишины!“. Да, демоническиe людr не терпят звонящего колокола, он качает их внутри.
От священников и служителей при храме-памятнике я слышал, что русский пианист Бабник был лучшим колокольщиком. Внутри самого большого колокола он написал свое имя. Покойный епископ Макариопольский Николай в качестве иеродиакона в храме, говорил: „У меня было такое ощущение, будто Бабкин нажимал клавиши пианино или органа и сочинял на колоколах мелодии, гимны, восхваляющие Бога!“.
После Бабкина колокола звенели не очень умело, пока как молодой священник, ефимерий и воспитатель в Духовной академии не проникся желанием бить колокола храма-памятника. Он опубликовал самое подробное описание колоколов храма-памятника „Св. Александр Невский“. Он рылся в строительных архивах и опубликовал в журнале „Духовная культура“ подробное описание колокол храма-памятника „Св. Александр Невский“. Он составил также и цифровую последовательность употребления каждого колокола. Таким образом родилась грамофонная пластинка „Колокола святого Александра Невского“ отца Бориса Хаджистоянова – главного исполнителя, и с поетическим текстом Лизы Матевы, супруги Павла Матева. Свой опыт отец Борис передал интересующимся – звонарям, лучшим учеником из которых в то время оказывается ученик средней школы, затем Духовной академии, а теперь священник Иоанн Попиванов. Он передал свои умения г-же Марии Зубовой, нынешнему звонарю в храме-памятнике, а она – своим внукам.
Проф. Добри Палиев, специалист по ударным инструментам и исследователь того, как звонят клювы и колокола в монастырях и городских храмах, тоже интересовался колоколами храма-памятника. Осенью 1979 года он поделился своим восхищением, когда раз в субботу утром он услышал колокола храма-памятника перед службой. На самом деле, в тот день молодой человек, который собирался в казарму, довольно сердечно выразил свою временную разлуку с колоколами. Это произвело впечатление на покойного профессора Палиева, который тогда сказал мне: „Позавчера, в субботу, колокола звучали как-то особенно. Повторит ли этот парень это, чтобы я записал его выступление?“. Я сказал ему, что это будет возможно через два года. Он успокоился, что не упустил возможности пережить опять это мгновение.
За изготовление, поставку и подвеску колоколов компания Павла Финлsндского получила в 1911 году сумму в 59 204 лв., А в 1914 г. была осуществлена дополнительная оплата в размере 30 055,63 лв. Для строительства лесов для подвески было выплачено 6848 лв. или на колокола было потрачено всего 96 107,63 лв.
Намерение болгарского Совета министров освятить храм-памятник 2 августа 1912 года заставило Строительную комиссию и команду проф. Померанцева ускорить внутреннее декоративное убранство мраморных и бронзовых деталей на иконостасах, верхнем сидении, высоком синтроне, престолах (архиерейского, ныне патриаршего, и царского), кафедре, балконе для певчих, парадной лестнице для склепа, балюстрадах по солеям, рамах икон кивота внутри храма, двух раковинах в нартексе и на втором балконе над центральным входом. Чтобы вовремя выполнить эти строительные работы, Строительная комиссия решила привлечь больше компаний, а не только одну. Бюро проф. Померанцева еще в конце 1909 года представило в Строительную комиссию проекты этой отделки, выполненные арх. Александром Яковлевым, и составило необходимые тендерные документы. В них пунктуально упомянались предметы, которые должны были быть сделаны из натурального мрамора на месте и из позолоченной бронзы. Выигравшая тендер компания обязывалась доставить все необходимые материалы на месте, на самой стройке в здании. Установка и все вспомогательное оборудование осуществлялись за счет компании-поставщика. Администрация здания брала на себя только строительство лесов там, где это было необходимо.
Итальянские, немецкие и английские фирмы появились на тендере 16 марта 1911 года. Выполнение этих работ было поручено четырем компаниям, трем итальянским и одной немецкой. Компания „Паоло Трискриния“ работала над центральным иконостасом с балдахином, северным и южным иконостасом и Царскоим престолом на сумму 401 010 лв. Компания „Мармифера Лигуре“ работала над архиепископским, патриаршим престолом, кафедрой и балюстрадами перед тремя иконостасами, всего за 70 388 лв. Балюстрады на солеях выполнены в староболгарском стиле на основе мотивов из городов Плиска и Преслав. Компания „Профессор Карло Николи“ работала над мраморным украшением икон на кивоте, парадной лестницей для склепа, балконом для певчих с двумя лесницами с севера и юга, всего за 99 600 лв. Немецкая компания „Кифгр“ работала над мраморным убранством в нартексе и на балконе над центральным входом и высоком сиденьи. Этой компании было выплачено 199 175 лв. Общая сумма 770 173 левов включает мраморные и бронзовые обработки. За опалубку, арматуру и бетон для навеса над центральным алтарем болгарской компании „Гранитоид“ была выплачена сумма в 960 лв. Для кирпичных сводов под террасой балкона для певчих было оплачено 6660 лв. Общая сумма этого предприятия составила 777 793 лв. Бронзовые позолоченные работы находятся над тремя священными алтарями и представляют собой: кресты над иконостасом, патриархальный престол, корона над престолом короля, а к ним — позолоченный балдахин над центральным иконостасом.
В декоративном мраморном убранстве в интерьере храма-памятника использовалось много разных мраморов, в основном итальянских. Колонны, которые удерживают балдахин над центральной площадью, выполнены из красного и зеленого бразильского мрамора – оникса. Нижняя часть иконостаса высотой до 4 метров выполнена из бело-желтого мрамора (джиало ди сиена). Полуколонны, которые отделяют иконы одну от другой на иконостасе, выполнены из зеленого мрамора (верде ди маре). Из алебастра сделаны все капители на центральном иконостасе, а также символы четырех евангелистов. Верхняя часть иконостаса, где расположены маленькие иконы Господних и Богородичных праздников, выполнена из бледно-розового мрамора (чиполино ди сиена).
Северный и южный иконостасы выполнены из одного и того же мрамора. Архиерейский – патриарший престол, выполнен из разноцветного мрамора. Красные колонны выполнены из росо антико, балдахин – из алебастра. Инкрустация трона выработана из дорогого и оригинального мрамора. Ступени к трону и площадке выполнены из темно-зеленого мрамора (верде ди антико). Королевский трон также выполнен из разноцветного мрамора. Колонны выполнены из серпентино ди сиена, капители и балдахин – из алебастра. Инкрустации балдахина сверху, в стиле древнеболгарской вышивки, и герб придают особую красоту, а также позолоченная бронзовая корона на вершине пирамидальной крыши. Львы, на которых установлены передние столбы Царского престола, сделаны из сиенского мрамора, а глаза львов – из агата. К мрамору того же типа, который был украшен иконостасом, относятся также рамы с полуколоннами икон на кивоте внутри храма. Мраморные рамы центральных дверей и бронзовая рельефная дверь, отделяющая нартекс, выполнены из золотистого бразильского мрамора. Ажурное украшение над этой дверью, которое заканчивается крестом, выполнено из алебастра. Над главным входом, в нижней части центрального корабля, на высоте 6 м, где находится хор, использован мрамор зеленого цвета для двух колонн, держащих площадку и две полуколонны. Лицо выполнено из светло-зеленого пухового мрамора. Балюстрада выполнена из бело-желтого мрамора с 54 декоративными колоннами, капители которых выполнены в разных стилях. Лицевая плоскость выполнена из светло-зеленого фладерного мрамора. Балюстрада – и з бело-желтого мрамора с 54 декоративными колоннами, капители которых выполнены в разных стилях.
При строительстве храма-памятника система отопления была паровоздушной – очень современной для того времени системой отопления с четырьмя калориферами, два на западной стороне здания в склепе и два на восточной стороне. Кондиционер подхватывает, всасывает свежий воздух с запада и вводит его через воздуховоды, расположенные в нижней части искусственного мраморного цоколя. Отверстия оборудованы декоративными металлическими решетками. Верхние воздуховоды на стенах также имеют декоративные металлические и мраморные решетки, которые вытягивают загрязненный воздух.
Вопрос об отоплении храма-памятника впервые обсуждался Строительной комиссией в 1906 году. Затем комиссия приняла к сведению, что по архитектурным соображениям она не сможет построить в здании дымовую трубу и котельную. В 1909 году Бюро проф. Померанцева представило тендерные документы на это предприятие. Строительный комитет рассмотрел документацию, и Совет министров принял решение построить котельную в подвале здания Рисовальной школы и сделать дымоход высотой 20 м и на ширине 1 м. По бетонному тоннелю, под улицей „Оборище“, паровые трубопроводы доходят до храма. В том же 1909 году был объявлен тендер с участием французской, немецкой и австрийской фирм. Тендер выиграла венская компания «Zentralheizungwerke», которая реализовала всю систему отопления и кондиционирования храма-памятника. Компания получила сумму в 53 055 левов. Для строительных работ, для рытья каналов в склепе и туннеле, для соединения храмового здания с котельной Рисовальной школы (ныне Художественная академия) выделили 20 448 лв. для строителя Киселинчева и 53 055 лв. для венской компании, всего – 73 503 лв.
В 1976 году была проведена реконструкция отопительной установки от пара к воде. Затем пришлось демонтировать радиаторы с центрального купола, оставив только наземные радиаторы, и построить подстанцию. Снятие радиаторов вокруг центрального купола надо было сделать как средство предотвращения наводнений или утечек, опасных для фресок. Паровые трубопроводы были демонтированы, а на их место поставили новые в каналах, безупречно построенных на бетонной основе австрийской компанией.
Переход с парового отопления на водонагревание Священный Синод поручил проф. Карлу Братанову, специалисту в этой области, и неоднократному подрядчика по государственным закупкам для отопительных установок в стране. Он предложил не менять австрийские радиаторы на конвекторно-импортные, потому что, цитирую: „Эти радиаторы исключительно прочны, так как они сделаны из солидного чугунного материала, независимо от того, что предназначены для паровой установки. Здание может и начать разрушаться, но радиаторы — нет!“ По его заказу каждый радиатор был индивидуально испытан при высоком, превышающем допустимое давлением, и ни один не показал дефекта. Исполнителями этих заказов профессора были начальник строительной бригады Ведомственно-технической строительной организации „Синстро“ Митко Костов и его помощник Стефан Титев. После реконструкции отопления г-н Костов до конца своей жизни оставался техником по поддержке отопительной установки в храме.
Росписи икон и настенное художественное оформление храма-памятника или, как это фигурирует в архиве здания — „покрасочное предприятие“, было разработано в период 1906–1907 годов. Работы начались в 1911 году и, закончились в 1913 году. Строительный комитет предусматривал трехлетний срок для этого предприятия и в конце 1906 года он обратился в Бюро проф. Померанцева за выработку проектов росписей и икон. До истечения года — 22 декабря 1906 г. — Бюро направило проекты в Строительную комиссию. Комиссия, в свою очередь, запросила мнение Священного Синода. В письме № 2276 от 21 февраля 1907 года, адресованное Председателю Священного Синода, Врачанскому митрополиту Константину, Строительная комиссия запросила мнение о чертежах иконостаса здания храма-памятника, представленных Софийским мигроголом Партением. 12 апреля 1907 года, в письме № 1347, Священный Синод ответил, что он изучил три эскиза, представленные в письме, и обнаружил, что „иконы в них не размещены так, как требуется“. Священного Синода спросили также о том, каким художникам доверять росписи. Ответ был следующим — назначить болгарских и русских художников при условии, что работа будет принята комитетом, утвержденным Священным Синодом. В 1907 году Строительная комиссия поручила профессору Померанцеву вести переговоры русскими художниками о росписи икон для недавно построенного храма-памятника в Софии. В то же время комиссия договорилась с проф. Антоном Митовым о приблизительной стоимости росписи икон храма, если работа будет поручена Рисовальной школе. Переговоры продолжались до 1910 года, и в газетах Болгарии широко обсуждалось, кому надо рисоват софийский храм-памятник – болгарские или русские художники. Эта газетная полемика бросила вызов Комиссии, которая считала, что иконы памятника должны быть выполнены в православном стиле, соответствующем нашему национальному богатству. Комиссия настаивала на одинаковость иконографии и настенной живописи. По мнению профессора Померанцева, можно было полагаться на выдающихся болгарских художников, имея ввиду иконы профессора Митова для Шипченнского монастыря. Строительная комиссия обратилась к Совету министров с просьбой разрешить поручение росписных работ для храма-памятника Рисовальной школе в Софии. Между тем болгарские художники письменно написали премьер-министру Александру Малинову, что хотят участвовать в разработке иконографии памятника, и попросили его сотрудничать с ними.3,2 Он принял мнение проф. Померанцева и просьбу болгарских художников и поставил одобрительную резолюцию на их просьбу. Начались споры о том, кому можно поручить эту ответственную работу с учетом участия русских художников. Строительная комиссия письмом № 2760 от 11 февраля 1910 года информировала проф. Померанцева о постановлении премьер-министра Александра Малинова. Это спровоцировало личную встречу проф. Померанцева с проф. Антоном Митовым, чтобы уточнить цены, по которым болгарские художники должны работать иконопись. В апреле 1910 г. проф. А. Митов в письменной форме указал цены для болгарских художников и назвал имена выдающихся представителей этого вида искусства.: проф. Иван Мырквичка, Стефан Иванов, Господин Желязков, Петко Клисуров, Никола Петров, Христо Берберов, Август Розенталь, Асен Белковски, Никола Маринов и Васил Димов. В письме № 28 от 22 апреля 1910 года проф. Померанцев дал согласие Строительной комиссии на окончательное решение о предоставлении росписи двух боковых иконостасов болгарским художникам, которые соответствовали бы стилю иконы Святого царя Бориса Михаила, нарисованной Антоном Митовым для Шипченского монастыря. Очень важно, что проф. Антон Митов принял ответственность за всех болгарских художников, участвовших в росписи икон храма-памятника.
8-12 января 1911 г. Строительная комиссия поручила русским и болгарским художникам рисование икон храма-памятника и поставила начало этих работ, но у фонда в то время не было необходимых средств для этой цели.
Большие и маленькие иконы на центральном иконостасе сделаны четырьмя русскими художниками, включая неоспоримого авторитета, профессора Виктора Михайловича Васнецова. Остальные – академик Николай Алексеевич Бруни, академик Василий Евменаевич Савинский и художник Сергей Тимофеевич Шелковой. Вазнецову принадлежат иконы Иисуса Христа на престоле и на св. Богоматери на престоле с младенцем, шедевры православной иконографии начале ХХ века. Бруни нарисовал иконы святого Иоанна Крестителя, святого мученика архидьякона Стефана и икона кивота в середине храма святого князя Владимира, крестителя русского народа. Савинский нарисовал храмовую икону блаженного и великого князя Александра Невского и Николая Чудотворца. Шелковой нарисовал иконы северных и южных дверей для святого алтаря святого архангела Михаила и Георгия Победоносца. Все маленькие иконы второго яруса (этажа) центрального иконостаса сделаны Шелковым. Арки над двумя упомянутыми дверями росписаны иконами Святого Благовещение и Успения Богородицы. Над ними поставлены маленькие иконы Господних и Богородичных праздников: Сретение Господне, Преображение Господне, Рождение Пресвятой Богородицы, Представление Богородицы. Наивыше, под нательным крестом – Тайная вечеря. Над царскими воротами, в позолоченном бронзовом убранстве, поставлен медальон – Нерукотворный образ Иисуса Христа. В круглых отверстиях над большими иконами находятся медальоны: в центре св. ап. Петр и Павел; над алтарными дверями – пророка и царя Давида и пророка и царя Соломона. Над большими иконами с северной стороны находятся: Святой Георгий Победоносец и Святой Константин Великий, а с южной – мать св. Константина, св. Царица Елена и св. великомученик Пантелеймон. На царских дверях, нарисованные на металле, стоят иконы святых евангелистов Матей, Марк, Лука и Иоан Богослов. Тридцать четыре иконы на центральном иконостасе, большие, маленькие и круглые, представляют собой произведения искусства на холсте масляной краской и на металле.
Северный иконостас с большими и маленькими иконами сделал проф. Иван (Ян), Ваяд Мырквичка, гражданин Чехии, один из основателей Рисовальной школы, выпускник Пражской и Мюнхенской академиях изобразительных искусств. Болгария стала его второй родиной, в которой он проявил свой талант исключительного художника живописца. Северный святой престол посвящен нашим болгаро-славянским просветителям святому Мефодию и святому Константину Кириллу Философу. Большим иконам проф. Мырквичка придал изящество и богатые образы. Полюбив болгарского народа, он не пропустил здесь, в иконографии храма-памятника, положить немного болгарской вышивки на инкрустацию престолов, а также в одеждах Иисуса Христа на престоле и Святой Богородице на престоле с Младенцем. Две другие иконы: св. Мефодий на Архангельском поле – на северной алтарной двери, а на южной – св. Кирилл в монашеских одеждах. Оба брата в полном росте. В этих иконах наших первоучителей проявляется мастерство профессора живописи в цвете, которое дает детальное моделирование лиц святых. На верхнем ярусе (этаже) есть восемь маленьких икон, а посередине под крестом – в большом размере – снятие Христа с креста. Восемь маленьких икон представляют: святую Петку Болгарскую, учеников святых братьев – св. Сава, св. Горазд, св. Наум Охридский, св. Климент Охридский, св. Злата Мыгленска. Среди маленький икон особо выделяется икона святой Златы Мыгленской. Проф. Мырквичка воссоздает образ святой женщины только по жизниописаниям. Красивая болгарская девушка, одетая в типичном болгарском костюме, держит крест в левой руке, а правой рукой делает жест, противостоящий полумесяцу и звезде. Она подверглась мученической смерти за свою православную веру. На царских воротах, на металле, четыре масляные иконы вехтозаветных пророков: Моисей со скрижалами Завета, рядом с ним св. пророк. Аарон, на правом крыле ворот святой пророк Иеремия и святой проро. Илия на левом крыле.
В течение пятидесяти лет, с 1943–44 года, на месте мозаичных икон над входными дверями стоял шперплат. Несмотря на плохое их остояние, упавшие люнетные икон были спрятаны в притворе. Основы упавших икон были сделаны из железобетона. Возможно, сам вес основы, на котором были наклеены мозаики, способствовал их падению. Ктиторный лев царского трона был умышленно и злонамеренно удален с помощью зубила и молотка. Долгие годы велись переговоры между возрожителями и подрядчиками и было запланировано выделение денег для того, чтобы НИКМИ (Национальный институт культурных памятников) поручил администрации храма-памятника реставрировать мозаичные иконы. После их полной реставрации выявилась вся их красота, постигнутая с 1912 по 1945 год.
С 1978 по 1996 год в течение 18 лет реставрационные работы велись по специальной программе. Предложение по плану-программе реставрации было внесено Церковным попечительским советом храма-памятника „Св. Алекнадр Невский“ под председательством тогдашнего секретаря Священного Синода, Высокопреосвященнейшего епископа Кирилла, позднее митрополита Варненского и Велико Тырновского. В конце концов, программа была разработана после неоднократных консультаций с Советом попечителей, соответственно с его председателем, выдающимся эпископом Кириллом. Восстановление началось с нартекса храма двумя реставраторами – Румяной Габровской и Пламеном Петровым. Команда реставраторов увеличивалась в зависимости от запланированных работ и в зависимости от средств, выделенных или доступных для храма-памятника. В 1993 году была завершена реставрация всех икон в нартексе, центральной части храма, икон на кивоте и икон на трех иконостасах. С начала 1994 года по 31 марта 1996 года все мозаично-люнентные иконы были восстановлены. Последней работой реставраторов являются изображения ктиторов короля Фердинанда и королевы Элеоноры.
1. „Дневники Учредительного национального собрания“ (Дневник XXV) стр. 229, сессия 13 апреля 1879 года.
2. См. „Государственная газета“, вып. с 13 марта, 1881 г.
3. Там же, с. 45.
4. Там же.
5. Н. Ганев. Пое. соч., с. 46.
6. Д. Грънчаров. Пое. соч., с. 47-48.
7. Н. Яачов. „Храм-паметник „Св. Александър Невски“. С., 1924.
8.
9. Основными поставщиками гравия были из Враждебны, которые везли на своих машинах речной гравий из Искыра. Арх. Смирнов много раз возвращал обратно машины из-за плохо вымытого гравия. Поставленные кирпичи оставались в огромном овраге с водой в южной части нынешней площади и после двух недель для строительства использовались лишь звенящие кирпичи, остальные, возвращенные производителю, рекламировались и заменялись лучшими по качеству. Во время реконструкции отопления от паровое на водное в семидесятых годах прошлого века рабочие были поражены прочностью кирпича, искры выходили при ударами с шилами и создавалось впечатление, что кирпичи сделаны из бетона.
10. Проф. д-р В. Пандурский. Храм-памятник „Св. Александр Невскии“ в Софии. Журнал „Духовная культура“. С., 1974, вып. 8, с. 7.
11. Ср. Д. Грынчаров, Пое. соч., 74.
12. Пуд – старинная руская единица веса, равняющаяся 16, 38 кг. Шипченский колокол весит 116 461,80 кг.
13. Свящ. Борис Георгиев Стоянов. „История, надписи и украшение колокол при храме-паметнике „Св. Александр Невски“. Журнал „Духовная культура“, 1974, вып. 8, с. 14.
14. Ср. Н. Ганев. Пое. соч., с. 49-51.
15. Там же, л. 1, том I.
